Ролевой дневник с пустынными сказками, любовью к небу, "Звездным войнам", а еще
к девочке с инстинктами-бить-бежать по имени Рей.
к девочке с инстинктами-бить-бежать по имени Рей.
Аккаунт на фикбуке
ficbook.net/authors/1756982
суббота, 19 января 2019
И тут у нас подоспела следующая глава)
Если бы научрук знал, что я там эпически гоню про этнографию и бедуинов, он бы меня прибил))
Пески Времени
Авторы: Shagel, Jonathan Livingston Seagull
Звездные Войны, Мумия (кроссовер)
Пэйринг и персонажи: Бен Соло/Рей, Сноук, ОМП, ОЖП, Армитаж Хакс, Роуз Тико
Рейтинг: NC-17
Жанры: Романтика, Фэнтези, Мистика, Ужасы, AU, Мифические существа, Исторические эпохи
Предупреждения: OOC, ОМП, ОЖП, Кинк, Смена сущности
Дитя шайтана, да будь она самой проклятой повелительницей пирамиды, и то не смогла бы так быстро приняться за свои козни. А ведь если бы не маска, лежать ему с пробитой головой!
Кайло скинул маску с головы, зарычал и бросился на женщину, перехватывая тонкие, но сильные руки, так и норовившие попасть по самым уязвимым для любого мужчины местам, и, прижав к себе, повалился вместе с нею на ковер.
Тут-то эта маленькая демоница ничего не могла поделать. Нещадно придавленная им, стиснутая руками, она только смешно надула щеки и опять затрещала на своем непонятном языке, оглушая его своим звонким голосом.
— Все хорошо, — попытался усовестить ее Кайло. Он в жизни не обращался так с женщинами, но эта маленькая англичанка заслуживала настоящей порки. И пары-тройки часов стояния у столба наказаний. Под самым жарким солнцем и без одежды, как сейчас. — Я не стану трогать тебя! — прикрикнул он на нее, когда она заорала на него в ответ, яростно сверкая глазами. Глаза у нее были красивые, словно вода на песке, но с зелеными искрами.
ficbook.net/readfic/7741198/19830224#part_conte...
Если бы научрук знал, что я там эпически гоню про этнографию и бедуинов, он бы меня прибил))
Пески Времени
Авторы: Shagel, Jonathan Livingston Seagull
Звездные Войны, Мумия (кроссовер)
Пэйринг и персонажи: Бен Соло/Рей, Сноук, ОМП, ОЖП, Армитаж Хакс, Роуз Тико
Рейтинг: NC-17
Жанры: Романтика, Фэнтези, Мистика, Ужасы, AU, Мифические существа, Исторические эпохи
Предупреждения: OOC, ОМП, ОЖП, Кинк, Смена сущности
Дитя шайтана, да будь она самой проклятой повелительницей пирамиды, и то не смогла бы так быстро приняться за свои козни. А ведь если бы не маска, лежать ему с пробитой головой!
Кайло скинул маску с головы, зарычал и бросился на женщину, перехватывая тонкие, но сильные руки, так и норовившие попасть по самым уязвимым для любого мужчины местам, и, прижав к себе, повалился вместе с нею на ковер.
Тут-то эта маленькая демоница ничего не могла поделать. Нещадно придавленная им, стиснутая руками, она только смешно надула щеки и опять затрещала на своем непонятном языке, оглушая его своим звонким голосом.
— Все хорошо, — попытался усовестить ее Кайло. Он в жизни не обращался так с женщинами, но эта маленькая англичанка заслуживала настоящей порки. И пары-тройки часов стояния у столба наказаний. Под самым жарким солнцем и без одежды, как сейчас. — Я не стану трогать тебя! — прикрикнул он на нее, когда она заорала на него в ответ, яростно сверкая глазами. Глаза у нее были красивые, словно вода на песке, но с зелеными искрами.
ficbook.net/readfic/7741198/19830224#part_conte...
вторник, 08 января 2019
И-и-и...
И у меня закончились черновики "Токсика".
Мы начали его писать с Шэгель год назад, и вообще не собирались выкладывать, а потом не могли решить в какой форме это выкладывать, и с какого аккаунта, а потом повели себя как... кхм, два взрослых состоявшихся форсюзера и полгода вообще не общались.
И вот закончена вторая часть фанфика. И надо писать дальше, а прошел год, и это непривычное ощущение, возвращаться к тому, что теперь кажется какой-то отдельной собственной вселенной.
Toxic
Jonathan Livingston Seagull, Shagel
Фэндом: Звездные Войны
Пэйринг и персонажи: Бен Соло/Рей, Армитаж Хакс, ОМП, ОЖП
Рейтинг: NC-17
Жанры: Драма, Фантастика, Экшн (action), Психология, Даркфик, AU, Любовь/Ненависть
Предупреждения: OOC, Насилие, Кинк, UST, Смерть второстепенного персонажа
Размер: Макси
Post-TLJ. Узы - не такая уж благословенная связь, если подумать. Их пользу порой сильно преувеличивают, а магическую силу всепрощения и любви - сильно переоценивают. Даже если все это иногда помогает вырезать преступные картели и штурмовать темные цитадели.
<...>В стену каюты Кайло был вмонтирован один из терминалов, почти как тот, что они взламывали, пробираясь на «Зион». Пальцы все еще помнили код техника «M-A-T…».
Кайло все еще не шевелился, от Ремлу не было вестей, и она убивала время, играя с частотами.
— «Красный-три» не слышу вас, «Красный-три»…
Рука Рей дрогнула, чуть не врезавшись в экран, но сигнал уже пропал.
«Это я, Красный-три!» — захотелось заорать ей, треснуть по транспаристилу, но это ничего бы не дало. Она была здесь, защищая своего врага, а где-то там снаружи, может быть даже не слишком далеко от них — в паре парсеков, какой-то другой пилот, носивший ее позывной, не отвечал на сигналы эскадрильи.
Считали ли они ее погибшей?
Действительно ли на «Зионе» не было никого из Сопротивления? Или сегодня, сейчас, а может завтра ей придется очередной раз делать выбор?
Она тяжело опустилась возле кровати. Впору было медитировать, но это не приносило покоя.
В ее голове словно безостановочно раскачивался метроном, волоча ее за собой, заставляя ежесекундно менять решение.
«Уйти-остаться, уйти-остаться, уйти…»
Пока Кайло спит, а остальные ищут «крыс» по кораблю, она бы могла пробраться до ангаров. Могла бы. Рей сглотнула, и опустила голову так, чтобы ее щека легла поверх ладони Верховного лидера. И снова закрыла глаза.
Сейчас, когда она сосредоточилась на искорках жизни внутри флагмана, «Зион» ощущался как огромный, сыто раскинувшийся в космосе зверь. И где-то там, внутри него, оставалась опасность, где-то там шел обратный отсчет.
Метроном в ее голове продолжал стучать, но теперь он словно отмерял отведенное им с Кайло время.
Тридцать секунд…
Десять…
Две…<...>
И у меня закончились черновики "Токсика".
Мы начали его писать с Шэгель год назад, и вообще не собирались выкладывать, а потом не могли решить в какой форме это выкладывать, и с какого аккаунта, а потом повели себя как... кхм, два взрослых состоявшихся форсюзера и полгода вообще не общались.
И вот закончена вторая часть фанфика. И надо писать дальше, а прошел год, и это непривычное ощущение, возвращаться к тому, что теперь кажется какой-то отдельной собственной вселенной.
Toxic
Jonathan Livingston Seagull, Shagel
Фэндом: Звездные Войны
Пэйринг и персонажи: Бен Соло/Рей, Армитаж Хакс, ОМП, ОЖП
Рейтинг: NC-17
Жанры: Драма, Фантастика, Экшн (action), Психология, Даркфик, AU, Любовь/Ненависть
Предупреждения: OOC, Насилие, Кинк, UST, Смерть второстепенного персонажа
Размер: Макси
Post-TLJ. Узы - не такая уж благословенная связь, если подумать. Их пользу порой сильно преувеличивают, а магическую силу всепрощения и любви - сильно переоценивают. Даже если все это иногда помогает вырезать преступные картели и штурмовать темные цитадели.
<...>В стену каюты Кайло был вмонтирован один из терминалов, почти как тот, что они взламывали, пробираясь на «Зион». Пальцы все еще помнили код техника «M-A-T…».
Кайло все еще не шевелился, от Ремлу не было вестей, и она убивала время, играя с частотами.
— «Красный-три» не слышу вас, «Красный-три»…
Рука Рей дрогнула, чуть не врезавшись в экран, но сигнал уже пропал.
«Это я, Красный-три!» — захотелось заорать ей, треснуть по транспаристилу, но это ничего бы не дало. Она была здесь, защищая своего врага, а где-то там снаружи, может быть даже не слишком далеко от них — в паре парсеков, какой-то другой пилот, носивший ее позывной, не отвечал на сигналы эскадрильи.
Считали ли они ее погибшей?
Действительно ли на «Зионе» не было никого из Сопротивления? Или сегодня, сейчас, а может завтра ей придется очередной раз делать выбор?
Она тяжело опустилась возле кровати. Впору было медитировать, но это не приносило покоя.
В ее голове словно безостановочно раскачивался метроном, волоча ее за собой, заставляя ежесекундно менять решение.
«Уйти-остаться, уйти-остаться, уйти…»
Пока Кайло спит, а остальные ищут «крыс» по кораблю, она бы могла пробраться до ангаров. Могла бы. Рей сглотнула, и опустила голову так, чтобы ее щека легла поверх ладони Верховного лидера. И снова закрыла глаза.
Сейчас, когда она сосредоточилась на искорках жизни внутри флагмана, «Зион» ощущался как огромный, сыто раскинувшийся в космосе зверь. И где-то там, внутри него, оставалась опасность, где-то там шел обратный отсчет.
Метроном в ее голове продолжал стучать, но теперь он словно отмерял отведенное им с Кайло время.
Тридцать секунд…
Десять…
Две…<...>
пятница, 04 января 2019
Авторы: Shagel, Jonathan Livingston Seagull
Пэйринг и персонажи: Бен Соло/Рей, Сноук, ОМП, ОЖП, Армитаж Хакс, Роуз Тико
Рейтинг: NC-17
Жанры: Романтика, Фэнтези, Мистика, Ужасы, AU, Мифические существа, Исторические эпохи
Предупреждения: OOC, ОМП, ОЖП, Кинк, Смена сущности
Размер: планируется Миди
<...> Границы между песком и каменистыми плитами, выступившими наружу, словно гнилые зубы во рту старика, не было. Но Кайло прекрасно чувствовал ее.
Воздух за пределами пирамид был жарким и буйным, овевая колючей волной, но ступи хоть на шаг, и холод настигал любого, кто осмелился бы пройти дальше. Ветра здесь не было, и песок не шептался между поваленных колонн. От долгого времени столбы искрошились, и теперь нельзя было прочесть написанное на них.
Кто войдет, заплатит трижды. Кровью, плотью и душой. Иначе не выйти обратно.
Кайло гнал так быстро как мог, и все же солнце с тех пор успело спрятаться за правой пирамидой, опустив на землю вечернюю дымку.
Цвет ее одежды из-за этого и казался больше не алым, но грязно-бурым, словно женщина, лежавшая навзничь на плитах, выбралась откуда-то из подземелий, лица ее Кайло не видел, его укрыли волосы.
Да и в остальном это было не так, как в видении. Никакого кольца из слуг, все они остались на съедение стервятникам. Она лежала на камне одна и казалась беззащитной.
— Maleun! — громко зашептались рыцари позади, и Кайло оглянулся. Амок, подъехавший к нему, протягивал в руке копье, чтобы метнуть и верным ударом пронзить женщине грудь, не ступая на проклятую землю. — Убей ее, кади Рен. Убей, и вернемся обратно, пока ночные демоны не пришли за нами.
— Нет, — что-то было не так, и он понял это.
Песок бы сказал ему, показал ее смерть. Беда, что пришла из других земель, была здесь в обличье женщины на камнях, но что будет дальше, никто не мог знать. Будь она безумной, одержимой пирамидами, они придали бы ей сил, чтобы пройти дальше. Они увели бы ее дальше, в глубину, но вот она лежала тут.
— Я возьму ее с собой. И узнаю, что произошло. <...>
Читать дальше первую главу на ficbook.net
Пэйринг и персонажи: Бен Соло/Рей, Сноук, ОМП, ОЖП, Армитаж Хакс, Роуз Тико
Рейтинг: NC-17
Жанры: Романтика, Фэнтези, Мистика, Ужасы, AU, Мифические существа, Исторические эпохи
Предупреждения: OOC, ОМП, ОЖП, Кинк, Смена сущности
Размер: планируется Миди
<...> Границы между песком и каменистыми плитами, выступившими наружу, словно гнилые зубы во рту старика, не было. Но Кайло прекрасно чувствовал ее.
Воздух за пределами пирамид был жарким и буйным, овевая колючей волной, но ступи хоть на шаг, и холод настигал любого, кто осмелился бы пройти дальше. Ветра здесь не было, и песок не шептался между поваленных колонн. От долгого времени столбы искрошились, и теперь нельзя было прочесть написанное на них.
Кто войдет, заплатит трижды. Кровью, плотью и душой. Иначе не выйти обратно.
Кайло гнал так быстро как мог, и все же солнце с тех пор успело спрятаться за правой пирамидой, опустив на землю вечернюю дымку.
Цвет ее одежды из-за этого и казался больше не алым, но грязно-бурым, словно женщина, лежавшая навзничь на плитах, выбралась откуда-то из подземелий, лица ее Кайло не видел, его укрыли волосы.
Да и в остальном это было не так, как в видении. Никакого кольца из слуг, все они остались на съедение стервятникам. Она лежала на камне одна и казалась беззащитной.
— Maleun! — громко зашептались рыцари позади, и Кайло оглянулся. Амок, подъехавший к нему, протягивал в руке копье, чтобы метнуть и верным ударом пронзить женщине грудь, не ступая на проклятую землю. — Убей ее, кади Рен. Убей, и вернемся обратно, пока ночные демоны не пришли за нами.
— Нет, — что-то было не так, и он понял это.
Песок бы сказал ему, показал ее смерть. Беда, что пришла из других земель, была здесь в обличье женщины на камнях, но что будет дальше, никто не мог знать. Будь она безумной, одержимой пирамидами, они придали бы ей сил, чтобы пройти дальше. Они увели бы ее дальше, в глубину, но вот она лежала тут.
— Я возьму ее с собой. И узнаю, что произошло. <...>
Читать дальше первую главу на ficbook.net
четверг, 03 января 2019
Некоторые истории рождались прямо на глазах у Рей, и уже она рассказывала их другим. Иногда не в самом подходящем месте, и уж точно не в самое подходящее время.
Душно. В узком отсеке разрушителя, где она укрылась, не хватает воздуха.
Снаружи уже третьи сутки бушует песчаная буря, и запасы воды подходят к концу. О пайках лучше забыть вообще.
Глупо, глупо, глупо… Все ее поступки за последнее время — самоубийственный идиотизм. Рискованное возвращение на Джакку за старыми имперскими картами и схемами — было идиотизмом втройне. Надо было взять с собой Дэмерона. Или хотя бы Зифа.
Узы открываются внезапно и вместе с тем почти привычно — пропадают звуки и запахи, в темноте теряются очертания предметов. Она не отгораживается. Даже если Кайло сейчас увидит ее, то все равно не сможет отыскать.
Она ждет, что будет снова орать на нее, угрожать убить ее, свою мать, всех сопротивленцев, принести ей их головы, пообещает заставить ужинать в окружении их трупов, но Кайло молчит.
Он глядит на нее своими темными глазами, словно оценивает, не пропуская ничего — ни спекшуюся корку на ее губах, ни кровоподтеки, ни лохмотья в которые превратилась ее добротная одежда всего за пару недель. Еще бы она не превратилась — пара головокружительных стычек с штурмовиками, бег с препятствиями по джунглям Итора, и песчаная буря.
Кайло молчит, минуту, вторую, и Рей становится неуютно. Кайло смотрит так, как будто собирается при ближайшей встрече спросить с нее (и с тех, кто подвернется под руку) сразу за все. И за ее очередной побег, и за джунгли, и за разбитый вдребезги движок «Сайленсера».
— Поговори со мной, — наконец просит она.
— Это все, что ты можешь сказать?! — Рей почти физически ощущает, что Кайло вот-вот взорвется от ярости. Или взорвет что-нибудь. Очередную планету, например. — Где ты, крифф тебя… когда я тебя найду, клянусь, я…
— Не найдешь, даже если я прямо сейчас скину тебе координаты. — обрывает его Рей, прежде, чем он перейдет к очередному потоку угроз и обвинений. — Здесь еще сутки ни один транспорт не сможет приземлиться. Просто. Поговори. Со мной. — Рей не уверена, выдержит ли она еще эти сутки или нет.
На одну секунду ей кажется, что Кайло ее ударит, хотя это, конечно, невозможно. Их разделяют сотни парсеков.
— О чем ты хочешь говорить? — теперь он скрывает свои эмоции от нее в Силе, и не понять, то ли он сдался, то ли решил, что вытянет из нее информацию, так или иначе.
— О чем угодно. — уголки губ ее дергаются, и она морщится — кожа трескается и кровоточит. — О тренировках. О послах из Корпоративного сектора. О твоих рыцарях. Неважно.
***
Это оказывается непросто, найти такую тему для разговора, чтобы ни один из них не хотел оторвать другому голову. Самое безопасное — говорить о прошлом. О ее прошлом, хоть Рей и не хочет его вспоминать. Но по крайней мере в нем нет джедаев, Сноука, Тьмы и Света, Сената и политики. Только песок, солнце, разбитые корабли, мусорщики, кочевники и местные головорезы.
— Их изгнали из поселка, и на заставе запрещали продавать им еду и воду, но они продержались в пустыне около двух лун. — рассказывает она. — Кровосмешение у черных пустынников тяжкий грех, а та женщина, она… забеременела. Зелтроны, их не поймут, да и другие племена, наверное, тоже. Но тогда командиром стражи на заставе был выходец из «черных», и ему не смели перечить.
Брат и сестра.
Рей не знает, сколько им было лет, может они были зрелыми и у них даже были дети, может не старше ее самой. Умирающие от голода и жажды всегда выглядят одинаково.
— Они могли бы попытаться добраться до других поселений. — резонно замечает Кайло. Он все еще сжимает и разжимает кулаки, но по крайней мере слушает ее и пока не делает попыток вломиться ей в голову. Это уже хорошо.
— Не смогли бы. Это был сезон ветров. В него даже со спидером до кладбища кораблей не каждый день доберешься. В общем… мусорщики их нашли, когда вторая луна пошла на убыль, недалеко от разбитого транспортника Повстанцев. С тех пор с него никто не снял даже гайку.
— Даже ты? — Кайло поднимает бровь.
— Даже я, — кивает Рей, — Я не…в общем я все равно боюсь живых больше, чем мертвых, но эти двое… Они вроде как правда возвращались. И они не были иссохшими, не ели человеческую плоть, это… было другое.
— Что, в твоей дыре были сказки пострашнее, чем про мертвецов-людоедов? — Кайло уже не скрывает сарказма.
— У нас на заставе стали пропадать дети. — говорит Рей. — Из поселков и дети мусорщиков. Мальчики. Девочки. Все. Трупов не находили. Понимаешь, если человек не уходит в «зыбучку» остается хоть что-то. В тот сезон попало около пятнадцати детей. Даже для Ниимы это слишком много. Родители вешали на них обереги, запрещали покидать шатры, жгли костры, проводили обряды — без толку. Я тогда была уже… ну постарше тех, кто пропадали, все равно было страшно. Один мальчик… он клялся, что видел женщину с черными косами и погребальными монетами в них. Кочевники лепят их из глины и вплетают в волосы покойников. Женщина потянула его за руку и шептала-напевала ему колыбельную. Он вырвался случайно — где-то рядом закричал ездовой тиссер и женщина исчезла.
Рей коротко вздыхает и старается устроиться поудобнее. Бок зверски ноет после того, как она приложилась им с размаху об ржавый борт разрушителя.
— И мне до сих кажется, что я видела ее, издалека. Слышала как она поет и бродит вокруг моего убежища.
— И чем все закончилось? — трудно понять, Кайло скучно или он взаправду заинтересован. Но он подается вперед, словно старается рассмотреть что-то за ее спиной. Рей ежится.
— А ничем. После Дня мертвых все пошло на спад. Тут даже духи долго не выдерживают. Сматываться куда-то на тот свет, где не так паршиво.
— Тут?! — Кайло щурится и смотрит совсем недобро.
Рей закусывает губу и понимает что отпираться бесполезно.
— Ты не сможешь приземлиться. — упрямо повторяет она старую отговорку.
— Посмотрим. — связь истончается, гаснет, и она снова остается одна в темноте. За стенками разрушителя свистит, скребется ветер, несущий тонны песка, а может это все же колыбельная мертвых.
И Рей даже не может выбрать, что хуже. Знать, что проклятый транспортник всего в сотне шагов от ее укрытия, или что Кайло попытается до нее добраться.
Душно. В узком отсеке разрушителя, где она укрылась, не хватает воздуха.
Снаружи уже третьи сутки бушует песчаная буря, и запасы воды подходят к концу. О пайках лучше забыть вообще.
Глупо, глупо, глупо… Все ее поступки за последнее время — самоубийственный идиотизм. Рискованное возвращение на Джакку за старыми имперскими картами и схемами — было идиотизмом втройне. Надо было взять с собой Дэмерона. Или хотя бы Зифа.
Узы открываются внезапно и вместе с тем почти привычно — пропадают звуки и запахи, в темноте теряются очертания предметов. Она не отгораживается. Даже если Кайло сейчас увидит ее, то все равно не сможет отыскать.
Она ждет, что будет снова орать на нее, угрожать убить ее, свою мать, всех сопротивленцев, принести ей их головы, пообещает заставить ужинать в окружении их трупов, но Кайло молчит.
Он глядит на нее своими темными глазами, словно оценивает, не пропуская ничего — ни спекшуюся корку на ее губах, ни кровоподтеки, ни лохмотья в которые превратилась ее добротная одежда всего за пару недель. Еще бы она не превратилась — пара головокружительных стычек с штурмовиками, бег с препятствиями по джунглям Итора, и песчаная буря.
Кайло молчит, минуту, вторую, и Рей становится неуютно. Кайло смотрит так, как будто собирается при ближайшей встрече спросить с нее (и с тех, кто подвернется под руку) сразу за все. И за ее очередной побег, и за джунгли, и за разбитый вдребезги движок «Сайленсера».
— Поговори со мной, — наконец просит она.
— Это все, что ты можешь сказать?! — Рей почти физически ощущает, что Кайло вот-вот взорвется от ярости. Или взорвет что-нибудь. Очередную планету, например. — Где ты, крифф тебя… когда я тебя найду, клянусь, я…
— Не найдешь, даже если я прямо сейчас скину тебе координаты. — обрывает его Рей, прежде, чем он перейдет к очередному потоку угроз и обвинений. — Здесь еще сутки ни один транспорт не сможет приземлиться. Просто. Поговори. Со мной. — Рей не уверена, выдержит ли она еще эти сутки или нет.
На одну секунду ей кажется, что Кайло ее ударит, хотя это, конечно, невозможно. Их разделяют сотни парсеков.
— О чем ты хочешь говорить? — теперь он скрывает свои эмоции от нее в Силе, и не понять, то ли он сдался, то ли решил, что вытянет из нее информацию, так или иначе.
— О чем угодно. — уголки губ ее дергаются, и она морщится — кожа трескается и кровоточит. — О тренировках. О послах из Корпоративного сектора. О твоих рыцарях. Неважно.
***
Это оказывается непросто, найти такую тему для разговора, чтобы ни один из них не хотел оторвать другому голову. Самое безопасное — говорить о прошлом. О ее прошлом, хоть Рей и не хочет его вспоминать. Но по крайней мере в нем нет джедаев, Сноука, Тьмы и Света, Сената и политики. Только песок, солнце, разбитые корабли, мусорщики, кочевники и местные головорезы.
— Их изгнали из поселка, и на заставе запрещали продавать им еду и воду, но они продержались в пустыне около двух лун. — рассказывает она. — Кровосмешение у черных пустынников тяжкий грех, а та женщина, она… забеременела. Зелтроны, их не поймут, да и другие племена, наверное, тоже. Но тогда командиром стражи на заставе был выходец из «черных», и ему не смели перечить.
Брат и сестра.
Рей не знает, сколько им было лет, может они были зрелыми и у них даже были дети, может не старше ее самой. Умирающие от голода и жажды всегда выглядят одинаково.
— Они могли бы попытаться добраться до других поселений. — резонно замечает Кайло. Он все еще сжимает и разжимает кулаки, но по крайней мере слушает ее и пока не делает попыток вломиться ей в голову. Это уже хорошо.
— Не смогли бы. Это был сезон ветров. В него даже со спидером до кладбища кораблей не каждый день доберешься. В общем… мусорщики их нашли, когда вторая луна пошла на убыль, недалеко от разбитого транспортника Повстанцев. С тех пор с него никто не снял даже гайку.
— Даже ты? — Кайло поднимает бровь.
— Даже я, — кивает Рей, — Я не…в общем я все равно боюсь живых больше, чем мертвых, но эти двое… Они вроде как правда возвращались. И они не были иссохшими, не ели человеческую плоть, это… было другое.
— Что, в твоей дыре были сказки пострашнее, чем про мертвецов-людоедов? — Кайло уже не скрывает сарказма.
— У нас на заставе стали пропадать дети. — говорит Рей. — Из поселков и дети мусорщиков. Мальчики. Девочки. Все. Трупов не находили. Понимаешь, если человек не уходит в «зыбучку» остается хоть что-то. В тот сезон попало около пятнадцати детей. Даже для Ниимы это слишком много. Родители вешали на них обереги, запрещали покидать шатры, жгли костры, проводили обряды — без толку. Я тогда была уже… ну постарше тех, кто пропадали, все равно было страшно. Один мальчик… он клялся, что видел женщину с черными косами и погребальными монетами в них. Кочевники лепят их из глины и вплетают в волосы покойников. Женщина потянула его за руку и шептала-напевала ему колыбельную. Он вырвался случайно — где-то рядом закричал ездовой тиссер и женщина исчезла.
Рей коротко вздыхает и старается устроиться поудобнее. Бок зверски ноет после того, как она приложилась им с размаху об ржавый борт разрушителя.
— И мне до сих кажется, что я видела ее, издалека. Слышала как она поет и бродит вокруг моего убежища.
— И чем все закончилось? — трудно понять, Кайло скучно или он взаправду заинтересован. Но он подается вперед, словно старается рассмотреть что-то за ее спиной. Рей ежится.
— А ничем. После Дня мертвых все пошло на спад. Тут даже духи долго не выдерживают. Сматываться куда-то на тот свет, где не так паршиво.
— Тут?! — Кайло щурится и смотрит совсем недобро.
Рей закусывает губу и понимает что отпираться бесполезно.
— Ты не сможешь приземлиться. — упрямо повторяет она старую отговорку.
— Посмотрим. — связь истончается, гаснет, и она снова остается одна в темноте. За стенками разрушителя свистит, скребется ветер, несущий тонны песка, а может это все же колыбельная мертвых.
И Рей даже не может выбрать, что хуже. Знать, что проклятый транспортник всего в сотне шагов от ее укрытия, или что Кайло попытается до нее добраться.
четверг, 29 ноября 2018
Last Geas (Последний гейс)
Автор: Shagel
Соавтор: Jonathan Livingston Seagull
Пэйринг и персонажи:Рей/Бен Соло, Сноук, ОМП, По Дэмерон
Рейтинг:NC-17
Жанры:Фэнтези, AU, Мифические существа, Любовь/Ненависть
Предупреждения:OOC, Underage
Статус:в процессе
Описание: За живую валькирию платили вдвое, и это показалось Кайло легкой работенкой. Но не тут-то было...
ficbook.net/readfic/7556189
Иллюстрация-коллаж by mirrastupar
четверг, 15 ноября 2018
Историй об иссохших полно в каждом поселении. Если остановиться вечером на привал, и сесть у костра пустынников, тебе расскажу их с десяток
Рей около десяти, солнце высветлило ее волосы, веснушек стало еще больше, она исхудала, вытянулась, но теперь она может постоять за себя, кинуть в ответ в обидчика камень или двинуть что есть силы посохом, который скрутила из двух перекладин.
Чтобы ее не прогоняли от очага, она всегда приносит старостам подарки - батареи или связки проводов, еще не разъеденных коррозией. Так она получает в дороге лишний паек или даже - о чудо! - суховатую лепешку, где песок плотно замешан с волокнами корнеплодов.
- Не доверяй чужакам! - наставляет ее пожилой отец семейства. - Смотри! - он разворачивается к ней боком и половина его лица представляет собой серую неподвижную маску. Кожа съежилась, как у мумии, и плотно пристала к черепу. - Это все му-шо, иссохший, дотронулся до меня, когда я еще был ребенком. Они пришли вдвоем, отец дал переступить им через порог поздней ночью. Очаг уже прогорел и никто не заметил, что это не люди.
Пустынник вздыхает и впивается уцелевшими зубами, хотя их явно осталось немного, в вяленое мясо ящерицы.
- Тогда в живых остались только я и моя младшая сестра. Она была в шатре у знахарки, маялась алой лихорадкой. До сих пор помню, как они кричали.
Рей сочувственно кивает, стараясь не смотреть в лицо рассказчика. Иссохших много, это она уже знает. Их столько же, сколько жизней успела забрать пустыня, сколько осталось непогребенных. По ночам они обступают поселения живых, скребутся вместе с песчаным ветром под дюрастиловыми стенами на кладбище кораблей - вот почему там нельзя ночевать. Не только из-за хищников. Они караулят живых, сдирают с них заживо кожу, принимают их облик, и тогда могут зайти на заставу, и даже переступить через сталь, или огонь.
- Откуда вы знаете, что я не такая... как они? - серьезно спрашивает Рей.
Жена пустынника, молодая, черноволосая, заливисто смеется. Она красивая, пока красивая, хотя руки уже сморщились и кожа на них потемнела.
- У тебя глаза человечьи. - поясняет она. - Иссохщего сразу можно узнать, посмотрев ему в глаза. Они у него как у челюстегрыза - желтые, с вертикальным зрачком. Иногда белесые, как у слепого, если он голоден.
Рей кивает, и думает, что каким-нибудь нурианцам на Джакку приходится нелегко
Рей около десяти, солнце высветлило ее волосы, веснушек стало еще больше, она исхудала, вытянулась, но теперь она может постоять за себя, кинуть в ответ в обидчика камень или двинуть что есть силы посохом, который скрутила из двух перекладин.
Чтобы ее не прогоняли от очага, она всегда приносит старостам подарки - батареи или связки проводов, еще не разъеденных коррозией. Так она получает в дороге лишний паек или даже - о чудо! - суховатую лепешку, где песок плотно замешан с волокнами корнеплодов.
- Не доверяй чужакам! - наставляет ее пожилой отец семейства. - Смотри! - он разворачивается к ней боком и половина его лица представляет собой серую неподвижную маску. Кожа съежилась, как у мумии, и плотно пристала к черепу. - Это все му-шо, иссохший, дотронулся до меня, когда я еще был ребенком. Они пришли вдвоем, отец дал переступить им через порог поздней ночью. Очаг уже прогорел и никто не заметил, что это не люди.
Пустынник вздыхает и впивается уцелевшими зубами, хотя их явно осталось немного, в вяленое мясо ящерицы.
- Тогда в живых остались только я и моя младшая сестра. Она была в шатре у знахарки, маялась алой лихорадкой. До сих пор помню, как они кричали.
Рей сочувственно кивает, стараясь не смотреть в лицо рассказчика. Иссохших много, это она уже знает. Их столько же, сколько жизней успела забрать пустыня, сколько осталось непогребенных. По ночам они обступают поселения живых, скребутся вместе с песчаным ветром под дюрастиловыми стенами на кладбище кораблей - вот почему там нельзя ночевать. Не только из-за хищников. Они караулят живых, сдирают с них заживо кожу, принимают их облик, и тогда могут зайти на заставу, и даже переступить через сталь, или огонь.
- Откуда вы знаете, что я не такая... как они? - серьезно спрашивает Рей.
Жена пустынника, молодая, черноволосая, заливисто смеется. Она красивая, пока красивая, хотя руки уже сморщились и кожа на них потемнела.
- У тебя глаза человечьи. - поясняет она. - Иссохщего сразу можно узнать, посмотрев ему в глаза. Они у него как у челюстегрыза - желтые, с вертикальным зрачком. Иногда белесые, как у слепого, если он голоден.
Рей кивает, и думает, что каким-нибудь нурианцам на Джакку приходится нелегко
На Джакку детям не рассказывают сказок.
Только истории о пустынных демонах, о гневе богов, и о незнакомцах, которых нельзя пускать через порог, даже если это порог искореженного взрывом, потрепанного AT-AT.
Эти истории и люди, и тидо называют одинаково - "ар-р'ийят-тахдир", "то, о чем предупреждает Р'ииа".
Все принимают эти предупреждения как должное. Как наставления о том, что не следует подходить близко к гнездам стальноклювов, когда у них вылупляются птенцы, или как то, что после недели дождей, челюстегрызы охотятся стаями.
Первый раз ар-р'ийят-тахдир Рей слышит, когда количество черточек на стене ее жилища еще даже не достигло сотни.
"Это метка отца всех голодных духов", - бурчит старая Траз и тыкает в лицо Рей темным скрюченным пальцем. Рей хлопает глазами и сильнее вжимается в стальную опору навеса, под которым собрались мусорщики. Она и без того знает, что ее лицо сплошь усыпано веснушками и дети из "свободных" поселений часто дразнят ее за это.
"Шу-ман любит женщин, и маленьких девочек тоже," - продолжает Траз, и лучи закатного солнца прочерчивают на ее сморщенном лице кровавую полосу. "У Первого Человека было семь жен, и старшую из них Шу-ман отметил, когда она вела банта к водопою. Это было в те времена, когда на Джакку еще были реки. Шу-ман схватил горсть речного песка, швырнул его в лицо женщине и оно покрылось незаживающими язвами. Первый Человек был опечален, ибо он любил эту жену больше других, но все же отослал ее подальше от поселения. Никто не знал, не перекинутся ли эти язвы на других домашних.
Женщина ушла ночевать к скалам, где очертила охранный круг, но в первую же ночь Шу-ман обрушил кусок скалы, чтобы круг разорвался. Тогда он подошел к старшей жене и возлег с ней, а наутро выел ее сердце и обглодал все кости на руках".
Траз вздыхает, и помешивает угли в костре, где прокаливают детали, прежде чем очистить их от ржавчины.
"Так же он поступил и со второй женой," - хмыкает она, словно сама мысль о шалостях демона доставляет ей удовольствие. - "Несчастная попыталась укрыться в излучине реки, но Шу-ман наслал такую бурю, что засыпал все русло мертвыми деревьями и песком, и добрался до нее. Так на Джакку и появилась первая пустыня. Кельвиново ущелье и есть та, старая, река".
Траз жует губы и вглядывается за горизонт.
"Третьей, самой из младшей из жен удалось спастись. Она так усердно молилась Р'ииа, что огонь костра, за которым она спряталась продержался до утра. А потом еще до одного утра. Когда же огонь начал гаснуть, младшая жена в отчаянии взяла горящую головню, приложила ее к меткам демона и тот исчез. Когда ожоги зажили, остались только мелкие пятна, и младшая жена смогла вернуться домой. Вот только все ее дочери до сих пор носят эту метку, и порой видно, что у них бывает две тени, и вторая - темнее первой. Это Шу-ман ходит за ними по пятам и ждет своего часа".
Когда Траз заканчивает раздавать ужин, Рей долго не ложится спать. Все время вглядывается в свою, колеблющуюся при свете костра тень, и боится, что вот-вот рядом с ней появится вторая.
Только истории о пустынных демонах, о гневе богов, и о незнакомцах, которых нельзя пускать через порог, даже если это порог искореженного взрывом, потрепанного AT-AT.
Эти истории и люди, и тидо называют одинаково - "ар-р'ийят-тахдир", "то, о чем предупреждает Р'ииа".
Все принимают эти предупреждения как должное. Как наставления о том, что не следует подходить близко к гнездам стальноклювов, когда у них вылупляются птенцы, или как то, что после недели дождей, челюстегрызы охотятся стаями.
Первый раз ар-р'ийят-тахдир Рей слышит, когда количество черточек на стене ее жилища еще даже не достигло сотни.
"Это метка отца всех голодных духов", - бурчит старая Траз и тыкает в лицо Рей темным скрюченным пальцем. Рей хлопает глазами и сильнее вжимается в стальную опору навеса, под которым собрались мусорщики. Она и без того знает, что ее лицо сплошь усыпано веснушками и дети из "свободных" поселений часто дразнят ее за это.
"Шу-ман любит женщин, и маленьких девочек тоже," - продолжает Траз, и лучи закатного солнца прочерчивают на ее сморщенном лице кровавую полосу. "У Первого Человека было семь жен, и старшую из них Шу-ман отметил, когда она вела банта к водопою. Это было в те времена, когда на Джакку еще были реки. Шу-ман схватил горсть речного песка, швырнул его в лицо женщине и оно покрылось незаживающими язвами. Первый Человек был опечален, ибо он любил эту жену больше других, но все же отослал ее подальше от поселения. Никто не знал, не перекинутся ли эти язвы на других домашних.
Женщина ушла ночевать к скалам, где очертила охранный круг, но в первую же ночь Шу-ман обрушил кусок скалы, чтобы круг разорвался. Тогда он подошел к старшей жене и возлег с ней, а наутро выел ее сердце и обглодал все кости на руках".
Траз вздыхает, и помешивает угли в костре, где прокаливают детали, прежде чем очистить их от ржавчины.
"Так же он поступил и со второй женой," - хмыкает она, словно сама мысль о шалостях демона доставляет ей удовольствие. - "Несчастная попыталась укрыться в излучине реки, но Шу-ман наслал такую бурю, что засыпал все русло мертвыми деревьями и песком, и добрался до нее. Так на Джакку и появилась первая пустыня. Кельвиново ущелье и есть та, старая, река".
Траз жует губы и вглядывается за горизонт.
"Третьей, самой из младшей из жен удалось спастись. Она так усердно молилась Р'ииа, что огонь костра, за которым она спряталась продержался до утра. А потом еще до одного утра. Когда же огонь начал гаснуть, младшая жена в отчаянии взяла горящую головню, приложила ее к меткам демона и тот исчез. Когда ожоги зажили, остались только мелкие пятна, и младшая жена смогла вернуться домой. Вот только все ее дочери до сих пор носят эту метку, и порой видно, что у них бывает две тени, и вторая - темнее первой. Это Шу-ман ходит за ними по пятам и ждет своего часа".
Когда Траз заканчивает раздавать ужин, Рей долго не ложится спать. Все время вглядывается в свою, колеблющуюся при свете костра тень, и боится, что вот-вот рядом с ней появится вторая.
Вот чего я хронически не пойму у ЗВшников, так это хейт на новую трилогию, или трилогию Энакина или РВ. Взаимный, бессмысленный и беспощадный, как война остроконечников и тупоконечников
Когда мне было семь лет, я влюбилась в пилота и его корабль. На экране старенького кинотеатра, в котором не было еще тогда никаких 3D, он казался белым. Он лихо обходил выстрелы из лазерных пушек, над ним было черное-черное небо с точками звезд, все гремело и взрывалось, за штурвалами истребителей, которые его преследовали были плохие ребята и я каждую минуту готовилась зарыдать - потому что в тот момент я отлично знала, что "наши" в фильмах вполне себе успешно погибают. Меня не утешало, что это сказка, что в ней есть принцессы и рыцари, и гигантские говорящие слизнюки, и огромный пушистый рычащий инопланетянин, прекрасно обращающийся с бластером. А в сказках, по идее, все должно заканчиваться хорошо. В моем мире тогда уже было понятие о смерти и я жутко за них всех боялась. Спойлеров тогда не было. Ну, точнее у папы была книжка на немецком и с принцессой, и с рыцарем и со смешным дедушкой-отшельником, но я не знала самого главного - уцелеет ли мой корабль и мой пилот..
Как вы поняли, я влюбилась в "Тысячелетний Сокол" и Хана Соло.
Когда фильмы закончились на много лет я оказалась в вакууме. А мне хотелось знать ВСЕ-ВСЕ - как устроен тот огромный шагоход? Как сделать световой меч? А что еще там, на той планете? А на этой? И что было дальше?
читать дальше
Когда мне было семь лет, я влюбилась в пилота и его корабль. На экране старенького кинотеатра, в котором не было еще тогда никаких 3D, он казался белым. Он лихо обходил выстрелы из лазерных пушек, над ним было черное-черное небо с точками звезд, все гремело и взрывалось, за штурвалами истребителей, которые его преследовали были плохие ребята и я каждую минуту готовилась зарыдать - потому что в тот момент я отлично знала, что "наши" в фильмах вполне себе успешно погибают. Меня не утешало, что это сказка, что в ней есть принцессы и рыцари, и гигантские говорящие слизнюки, и огромный пушистый рычащий инопланетянин, прекрасно обращающийся с бластером. А в сказках, по идее, все должно заканчиваться хорошо. В моем мире тогда уже было понятие о смерти и я жутко за них всех боялась. Спойлеров тогда не было. Ну, точнее у папы была книжка на немецком и с принцессой, и с рыцарем и со смешным дедушкой-отшельником, но я не знала самого главного - уцелеет ли мой корабль и мой пилот..
Как вы поняли, я влюбилась в "Тысячелетний Сокол" и Хана Соло.
Когда фильмы закончились на много лет я оказалась в вакууме. А мне хотелось знать ВСЕ-ВСЕ - как устроен тот огромный шагоход? Как сделать световой меч? А что еще там, на той планете? А на этой? И что было дальше?
читать дальше